Параллельные миры

потерпели неудачу. В 1928 году Эйнштейн ненамеренно вызвал мас-совое волнение в прессе, выдвинув раннюю версию своей единойтеории поля. «Нью-Йорк тайме» даже опубликовала отрывки из егоработы, в том числе и уравнения. Более сотни репортеров роилосьвокруг дома Эйнштейна. Эддингтон из Англии писал Эйнштейну:«Вас, возможно, позабавит известие о том, что в витрине одного изнаших самых больших универмагов в Лондоне (Селфриджиз) вы-весили Вашу работу (шесть склеенных в ряд страниц), так что про-хожие могут прочесть ее от начала до конца. Возле нее собираютсятолпы народа».В 1946 году Шрёдингер тоже заразился этой идеей и создал, какон полагал, эту уже мифическую единую теорию поля. Он спешносовершил довольно необычный для своего (но не для нашего) време-ни поступок — созвал пресс-конференцию. Даже премьер-министрИрландии Имон де Валера присутствовал на этой конференции.Когда Шрёдингера спросили, насколько он уверен в том, что ухватилнаконец суть единой теории поля, он ответил: «Я считаю, что прав.Я буду выглядеть ужасно глупо, если это не так». (Об этой пресс-конференции стало известно «Нью-Йорк тайме», и она отправиларукопись Эйнштейну и другим ученым, чтобы те прокомментирова-ли ее. К несчастью, Эйнштейн увидел, что Шрёдингер заново открылстарую теорию, которую он предложил многие годы назад и сам же ееотбросил. Ответ Эйнштейна был очень вежлив, но все же Шрёдингербыл унижен.)В1958 году Джереми Бернштейн посетиллекцию в Колумбийскомуниверситете, где Вольфганг Паули представлял свою версию единойтеории поля, которую он разработалвместе с Вернером Гейзенбергом.Нильса Бора, также присутствовавшего на этой лекции, она не очень-то впечатлила. В конце концов Бор поднялся и сказал: «Мы на галеркеубеждены, что ваша теория безумна. Но что нас разделяет, так это во-прос о том, достаточно ли безумна ваша теория».Паули тут же понял, что Бор имел в виду: теория Гейзенберга-Паули была слишком традиционной, слишком заурядной, чтобыстать единой теорией поля. Чтобы «узреть замысел Божий», понадо-билось бы привлечение радикально новых математических подходови идей.Многие физики уверены, что за всем стоит простая, изящная иубедительная теория, которая, тем не менее, достаточно безумна иабсурдна, чтобы быть правдой. Джон Уилер из Принстона отмечаеттот факт, что в XIX веке перспектива объяснить невероятное раз-нообразие жизненных форм на Земле представлялась безнадежной.Но затем Чарльз Дарвин предложил теорию естественного отбора, следующая страница